Muntaqa

Предостережение и отказ от развития в фикхе четырех правовых школ с обобщенными призывами следовать доводам во избежание проблемы фанатичной приверженности одному имаму или его школе порождает три основные проблемы и не решает свою основную задачу.

Что касается трех проблем, то это:
1. Простолюд начинает вести себя как муджтахиды: на основании своего уровня понимания доводов вынося решения: что соответствует сунне, а что нет, какая из школ имамов ошиблась, а какая права.
2. Требующие знание начинают вести себя как простолюд: ища на возникшие вопросы ответы любого шейха, представителя любой школы, не задумываясь над тем, что их методология различна, и два найденных ответа из разных школ или разных шейхов могут не противоречить друг другу сами по себе, но противоречить в основах, из которых получены.
3. Вместо четырех проработанных до мелочей мазхабов создается четыре миллиона мазхабов из противоречивых обрывков знания.

Что касается решения задачи, то фанатизм как был, так и остается, так как фанатизм — это не особенность мазхабов и не результат их изучения, а особенность характера у определенного типа людей, подверженных этому. Те же самые люди, которых вроде бы уберегли от фанатизма к мазхабам, путем предостережения от них, теперь мало того, что не знают фикха, но и испытывают фанатизм уже к какому-нибудь современному шейху или призывающему, и создают проблемы там, где ранее никто бы и не подумал, что их допустимо создавать. И если кто-то передает историю о том, как простолюд несколько веков назад в какой-то местности подрался из-за фанатичной приверженности разным мазхабам, то сейчас уже передаются истории о вероотступничестве простолюда из-за взаимной вражды на основе фанатичной приверженности разным современным безмазхабным шейхам. При том, что вражда и нетерпимость из-за приверженности разным мнениям в вопросах фикха также осталась и даже увеличилась. И только среди русскоязычных мусульман ходит не мало историй о том, как в такой-то мечети была разборка, шум, гам, споры, обвинения и взаимная ненависть из-за того, что кто-то делал намаз по мазхабу имама Абу Ханифы/аш-Шафии, а не по книге шейха аль-Альбани.

Затем, для исцеления от фанатизма к мазхабам достаточно лекарства в книгах ученых этих мазхабов. Чего только стоят книги о достоинствах всех четырех имамов; книги с высшим разногласием, в которых к оппонентам относятся со всем уважением; книги ученых одного мазхаба с объяснением фикха другого мазхаба; книги ученых одного мазхаба о достоинствах имамов других мазхабов; биографии ученых мазхабов, среди учителей и учеников которых были ученые других мазхабов; высказывания больших ученых в каждом мазхабе, что обычный мусульманин может спрашивать любого достойного муфтия, что ученый может переходить в другой мазхаб, что ученый может направить спрашивающего к муфтию другого мазхаба и др. И в то же время очень сложно призвать к уважению иного мнения того, кто убежден, что «более сильное» мнение, которое определил его шейх (или он сам), соответствует сунне, потому что он упомянул хадис, и это в его понимании значит, что все остальные сунне не соответствуют.

Но это все касается той ситуации, когда борьбу против мазхабов имамов разворачивают действительно для борьбы с фанатизмом. А если все же такую борьбу разворачивают на самом деле для того, чтобы избавить своих читателей и слушателей от привязанности к имамам религии и полностью привязать к себе и к собственным «соответствующим сунне» «более сильным мнениям», тогда эта борьба в какой-то мере дает эффект, желанный тем, кто все это устроил. И можно видеть, как организуются группы людей, в восприятии которых в результате этой пропаганды складываются представления, по которым «приверженность мазхабам» = «фанатизм», а «фанатизм к предводителю мазхабофобии» = «истинное следование сунне».